Другой вариант – заглушить сигнал мыши. Д-р Аарон Коркоран, биолог Университета Мэриленда, открыл, что некоторые насекомые могут использовать глушащий сигнал, чтобы блокировать эхолокацию, с помощью которой летучая мышь охотится за своей добычей. Это первое, хотя и косвенное свидетельство того, что насекомые тоже разбираются в аудиологии.
Согласно результатам исследования д-ра Коркорана, некоторые виды моли, в частности, тигровая моль Грота, испускают высокочастотные щелчки, которые маскируют эхолокационные звуки летучих мышей. Не в силах подобрать точный сигнал, а затем изменить его фазу на 180°, насекомое стремится испускать такие щелчки, которые имеют широкополосный спектр, сдвинутый в сторону высоких частот. Этого достаточно для того, чтобы замаскировать сигналы большинства, а может быть, и всех видов мышей. Во многих случаях щелчок несет основную энергию на более низких частотах, чем сигнал эхолокации. Но благодаря восходящей маскировке в ушах летучей мыши, которая относится к млекопитающим, этого будет достаточно, чтобы скрыть местонахождение моли или хотя бы сбить мышь с толку.
Д-р Коркоран также обнаружил, что мексиканская бесхвостая летучая мышь испускает те же звуки, что и тигровая моль, но они преследуют другую цель – отвлечь других голодных мексиканских бесхвостых летучих мышей от добычи. Когда ученый воспроизводил запись звуков, издаваемых одной особью прямо перед другой, которая собиралась отобедать вкусненькой молью, шансы второй особи поймать свою добычу снижались на 85,9%. И подумать только, что в это самое время мы гордо определяем человека как единственный биологический вид, обладающий интеллектом! Да мы даже не можем утверждать, что люди являются единственными существами, которым известно понятие восходящей маскировки!
Восходящая маскировка связана с асимметрией бегущей волны в улитке млекопитающих. Несмотря на то, что настроечные кривые волосковых клеток в улитке имеют максимальную чувствительность на своей характеристической частоте, они также реагируют на более низкочастотные сигналы, если эти сигналы имеют достаточный уровень звукового давления. Это относится ко всем млекопитающим, а также к некоторым другим видам живых существ.
Можно считать восходящую маскировку одним из необходимых аспектов нормальной слуховой функции, потому что в отсутствие достаточно асимметричной настроечной кривой волосковых клеток речь и любые другие акустические стимулы звучали бы весьма странно. Отличительная особенность речи заключается в том, что она имеет последовательный характер. Низкочастотные гласные и назальные звуки следуют во времени за другими низкочастотными или высокочастотными согласными звуками. Редко когда два и более речевых сигнала звучат в одно и то же время. Благодаря этому восходящая маскировка имеет место лишь в относительно небольшом проявлении, когда человек воспринимает речь, например, в тишине.
В отличие от речи музыка имеет совпадающий характер. Это значит, что две и более ноты, как правило, звучат одновременно и звуки накладываются друг на друга. Формирование музыкальных нот не ограничено анатомией голосового аппарата. Это может быть 1/16-я и даже 1/32-я тона, когда временная маскировка в какой-то момент возникает почти следом за другой маскировкой, но лишь на крохотную долю секунды позже.
И действительно, музыка звучала бы очень непривычно без восходящей маскировки, составляющей ее важную часть. Каждая нота и все ее гармоники создают значительную восходящую маскировку, именно поэтому музыка и звучит так хорошо. Слишком много маскировки может причинить такой же вред, как и ее недостаток.
Что же касается моли, то этого вредителя развелось слишком много из-за ее врожденного знания о восходящей маскировке. Возможно, та моль, которая летала вдоль стены класса, где вас обучали аудиологии, хотела лучше узнать о том, как справиться с нашествием летучих мышей.
Д-р Маршалл Чейсин,
аудиолог и директор по слуховым исследованиям Канадской клиники для музыкантов (Торонто), координатор исследований канадского Общества слуха, адъюнкт-профессор Колледжа коммуникации и ее расстройств Университета Западного Онтарио,преподаватель акустической фонетики факультета лингвистики Университета Торонто, автор пяти книг, среди которых «Потеря слуха у музыкантов», член редакционного совета журнала «The Hearing Review».
